Форум сайта братства во имя священномученика митрополита Владимира.

Выкладываю очень любопытную статью с Кредо для обсуждения...

Немало людей, наверное, привело бы в возмущение утверждение, что в новые условия, называемые демократическими, перекочевали не отдельные признаки "приснопамятного" советского общественного и государственного устройства, а весь большевизм целиком. Приблизительно так же, как переместился в новый антураж компьютеризованного информационного пространства склочный стиль отношений между людьми или холопские чаяния одновременно и справедливого доброго царя, и жесткой руки.

Понятно, что сегодняшний большевизм мало походит на кустодиевского "Большевика", топчущего сапогами едва различимые из-за своей мелкости фигурки человечков толпы. Сегодня подобная аллегория видится наоборот – толпой таких же, как у Кустодиева, бородатых и одержимо уверенных в своей значимости большевиков, под сапогами которых человечков уже и вообще не разглядишь. Потому что и не осталось их почти, человечков…

То, что происходит сегодня в стране и со страной, власти все настойчивей не рекомендуют называть своим именем, то есть кризисом. Однако, ощущение суровой правды происходящего уже не в состоянии сдержать та сетевая структура – информации или пространства, без разницы, – которую столь тщательно выстраивали вокруг населения власти последние 8 лет. Поясним, что под сетевой структурой понимается приблизительно то, что издавна определяется в народе словами "витает в воздухе". Как, например, было с научными открытиями, которые совершались почти в одно время в разных точках нашей планеты разными людьми. В нашем же случае почти так же - в одно время - происходят аналогичные по своей природе процессы в самых разных сферах жизни. Во властных структурах, в обществе, в промышленности, в коллективах организаций и в семьях. Разумеется, то же происходит в сфере религиозных объединений, где наиболее ярко и контрастно действие этих общих закономерностей можно наблюдать на примере Московской патриархии.

О том, что сейчас происходит в РПЦ МП, сегодня знают все, хотя, как принято это у нас в подобных ситуациях, говорить об этом громко и открыто "не положено". Самые разные люди, не всегда облекая свои знания и суждения в подходящие слова и оптимальную форму, говорят об этом по сути одинаково. Но не только в людской молве объединяется логическая идентичность происходящего – оно, происходящее, и само, по сути, идентично. Просто процессы, идущие в менее крупных, а потому менее устойчивых системах – в семьях, в коллективах, в цеховых сообществах или в упомянутой уже религиозной организации, - значительно опережают по своей динамике процессы более крупные. Благодаря этому, проецируя развитие событий в религиозном сообществе на все российское общество или государство, можно лучше представить себе то направление, в котором будут развиваться события.

О том, что ожидает Московскую патриархию, можно стало "с немалой долей уверенности" говорить уже по истечении первых трех лет XXI века. Именно тогда у наиболее активных церковных и околоцерковных фигур пропали последние признаки "оглядки" на исторический опыт Церкви, на христианскую мораль. Это был период, когда, созвучно реваншистскому мифотворчеству светской власти, церковное руководство на всех уровнях окончательно определилось с тем, что назад пути нет и не будет. Тут же небывало возросли темпы так называемой "реституции", активизировалось наступление РПЦ МП на науку и светское образование, стали не просто разрабатываться, а активно легитимироваться клерикальные версии "свободы совести" и "моральных кодексов" для бизнеса и прочих направлений жизнедеятельности светского общества. В этот период был реализован давно вынашиваемый проект по "приватизации" РПЦЗ, активизировались усилия по возвращению в "лоно Московского патриархата" православных Украины, произошло метастазирование "православных антикультистов", которые в сотрудничестве в молодежными бригадами "Молодой гвардии" ЕР до сих пор пытаются поддерживать антирелигиозную кампанию в ряде российских регионов. То есть, если до окончательного разворота светской власти к империалистическому реваншу в начале тысячелетия у руководства крупнейшей религиозной организацией России еще оставались возможности развернуть РПЦ МП на путь Церкви, то в первые годы века от них окончательно отказались.

Понять, что у религиозных лидеров почти не было выбора, тоже несложно. Инерция, набранная со времен Сталина, в тот момент, когда стало возможно остановиться и покаяться, не пресеклась – не было уже внутренних сил и импульсов к покаянию. Если обратиться к символам, то момент возможного обращения к покаянию ознаменовался "знаковым" убийством протоиерея Александра Меня. Затем же, вместе с временно вырвавшимся на волю народом, "духовные водители" под внимательным присмотром затаившейся "системы" окунулись в сладкую эйфорию обретенной "свободы". "Возрождение духовности" стало таким же специфическим, как и "возрождение России" в целом. Только вместо "малиновых пиджаков" - молебны над бензоколонками в рясах навыпуск, вместо игры на биржах – стихийное рукоположение и раздача "культовых точек", вместо аферы с ваучерами – аферы с "гуманитарной помощью" в виде сигарет и водки, вместо торговли сырьем вовне – торговля никотиново-алкогольной отравой в самой России, и так далее. Поэтому выбранное тогда самоубийственное направление развития общества буквально подталкивало в спину нынешних официальных духовных лидеров, и сопротивление мощному императиву "князя мира сего" было бы принятием на себя подвига во имя Церкви, "бесперспективного" с точки зрения мирских меркантильных рассчетов.

Так что, нынешняя напряженность в преддверии Поместного Собора являет собой почти точную копию ситуации борьбы за влияние в системе власти, которую, к тому же, требуется еще и сохранить, так как свое она уже отжила.

Нынешний выбор в РПЦ МП делается, по сути, не между кандидатурами, а между принципами – оставаться ли церковной власти частью большевицкой системы Сталина-НКВД, либо прибегнуть к сторонней помощи, для чего переступить барьер гордыни. Что-то похожее на легендарное приглашение "варягов на Русь", или обращение нынешнего государства к гражданскому обществу. Впрочем, и в светской, и в церковной сферах эти "варяги" очень условны, так как не являются чужими: для государства это наиболее сознательные слои общества, а для РПЦ МП – наименее ангажированная режимом часть самой же православной Церкви. Однако, и государство, и Церковь входят в единую "систему", начавшую агонизировать еще в советский период. Попытка "системы" сохранить себя посредством мимикрии под срисованную с Запада демократию привела страну к своего рода "дикому капитализму", а Церковь – к состоянию атавистического департамента режима, неуклонно превращающегося из его помощника в обузу. Только при условии осознания этого драматичного обстоятельства Московская патриархия и оказалась бы способной узреть, что перед ней снова открывается возможность вырваться из рабства у кесаря.

Однако, при наличии органически сжившихся с "системой" местоблюстителя и его разношерстной коалиции, внутри РПЦ МП такому прозрению существуют серьезные препятствия. Это и привычный страх архиереев перед мифической влиятельностью митрополита Кирилла, давно затмивший страх Божий. Это и нерешительность церковного народа, проистекающая из маловерия и слабого знания специфики церковной жизни (то есть сознательного пребывания в религиозном невежестве). Это и странная, казалось бы, пассивность немногих оставшихся "авторитетов" из числа старшего поколения иерархов РПЦ МП.

Тем не менее, в нынешней ситуации, развитие которой все более заметно подчиняется непривычной большинству парадоксальной логике, знакомая сентенция "Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к горе", тоже требует изменения в сторону парадоксальности. Например, "Если Магомет не идет, то… идет сама гора". Верующим хорошо известно, что когда исчерпываются возможности, предоставляемые Господом людям для того, чтобы они одумались, Он открывает путь стихии. В данном случае, ею, скорее всего, окажется все же не "трус и потоп", а всего лишь единственная возможность, которая останется у РПЦ МП, чтобы сохранить уже не реноме, а самое себя физически. И произойдет это, вероятно, после того, как цепляющиеся за власть "слуги кесаря" (они же – "князья Церкви") переломают все дрова в процессе предсоборных баталий, а их ключевые персоналии окончательно "разберутся" друг с другом.

При этом немалое значение имеет то, что в кульминации внутрицерковной борьбы за влияние между кланами "слуг кесаря", вряд ли следует ожидать прямого участия в ней самого "кесаря". Потому что в структурах светской власти – своя агония. Аналогичные проблемы стоят там куда как более остро, а рассчитывать на Божию помощь, увы, не с руки.

"Портал-Кредо"